Прикрыть хоть чем-то грязно-белый камень.
Он был тогда здесь, этот известняк.
Расщелина до ада, и сквозняк
Качает свечи, и колеблет пламень.

Колоннами, металлом, ремеслом
Заделать, приукрасить, заслониться,
А Он все тот же, и все так же длится
То, что вот тут, вот прямо за углом.

И известняк, наследие морей,
Что мертвецов своих вернут когда-то
(Нескоро, даже Он не знает даты),
Незащитим, как бритый назорей.

Пытаемся везде создать уют,
И создаем. Но камни вопиют.

Трофей... трофей... еще один трофей...
Кровь горячей, чем в среднем по больнице.
Все это шутки королевы фей,
Великой Мэб в воздушной колеснице.

От нефиг делать, вечность проводя,
Внушает спящим странные капризы,
Спокойствия людского не щадя,
Врываясь в душу, как гонец из Пизы.

Подзуживает, ловит на "слабо",
Как крысолов, не с дудкой - с погремушкой,
В зыбучий воздух манит за собой,
В Успех и Власть, хоть чучелом, хоть тушкой.

А смысл? Ведь, по словам Экклезиаста,
Сегодня - царь, а завтра склеил ласты.

Есть люди Книги. Буква убивает,
Но не мгновенно, чай, не цианид,
А жив покуда - тянет, как магнит
Из золота железо добывает.

И смысл дрожит, как змей дрожал в Эдеме,
Раздвоенный язык во рту мотал,
И прозревал за деревом металл,
И прозревал, как попирают темя.

Чё, умный, типа, стал? И шёл бы нахер,
Ну и валил себе бы за бугор.
Нельзя же, день и ночь, потупя взор,
Несбывшегося тень искать во прахе.

Давай, давай... потише, без скандалов.
Да, слышь, не обижайся, - я любя,
Сам видишь - явно тут не до тебя.
Какая, нахрен, физика металлов.

На посошок... ну, всё, - к другим ступай,
И хошь - пляши, а хошь - стишки кропай.
Не ссы в компот. Попутный ветер в спину!

Я не держу - иди, благотвори,
Поскольку размещается внутри,
Что разнит человека и скотину.

Не то центр искусств "Тахелес", не то просто "Тухес", в общем, что-то такое.
Стены, помню, разрисованы, а вот как называется - вспомнить уже не могу.
Ну, не все люди понимают, что самая большая энергия - это энергия покоя,
И что есть эпатаж покруче, чем выписывать лозунги желтой струей на снегу.

Зачем непрерывно напоминать всем про кишки и прочие гениталии?
Чистому все чисто. При взгляде по-настоящему пристальном, в полной мере,
Только и найдешь - электроны, кварки, фотоны, глюоны, ну, и так далее,
Одни и те же - что в куске говна, что в самой разнаиклассической Венере.

Есть сказки, что рассказывают ангелы, чтоб не уснуть при исполнении -
Про мир, нарисованный тонкой линией по пустоте, но не терпящий пустоты,
Про сосуды глиняные, что разбиваются, ибо сделаны без дуновения,
Хотя, вообще-то, не ангельское это дело - стирать случайные черты.

Уже написан Вертер, говорят.
Но не прочитан. Я, вообще, не очень
По этой части. Просто снова осень.
Потом зима. Так каждый год, подряд.

Полгода нас безжалостно дурят -
Весна, мол, лето, радуйтесь, короче,
Но и тогда есть время правды - ночи,
Особенно, когда костры горят.

Я барабаны слышал, шел отряд,
Людей немного, больше тамагочи.
Несут косу. Бегите, что есть мочи -
Окно откроют, жилы отворят.

Дворец прогнил, как зуб с дуплом,
Разбиты окна.
Сидят герои за столом,
Сидят и мокнут.

Прошел великий ураган,
Срывало крыши.
Один хватался за наган,
Теперь не дышит.

Другой хватался за кинжал,
Не дышит тоже.
Напрасно он воображал,
Что что-то может.

И этот не сберег башку,
Стрела из глаза.
Так все же лучше мужику,
Чем от проказы,

Чем от чумы и столбняка,
Болезни куру,
И лучше уж наверняка,
Чем просто сдуру.

Но запоет опять петух
Заре навстречу,
Все оживут и снова - ух! -
В лихую сечу.

Он человек, как я и вы,
Из мяса, в смысле, и костей,
Но он читает новостей
Посредством умной головы.
Я тоже пробовал - увы,
К мозгам не сыщешь запчастей.